Немцы, напав на Советский Союз, делали ставку на внезапность и на высокую техническую оснащенность своей армии. Сотни и тысячи танков, самолетов, многочисленные орудия разных калибров, большое количество автоматического стрелкового оружия в передовых частях... Казалось бы, что может противопоставить всему этому солдат застигнутой врасплох Красной Армии? Однако с самого начала немцам пришлось убедиться в существовании у русских особого «супероружия» — красноармейцы оказались очень опасны в рукопашной схватке.
«Бой без выстрелов» издавна был сильной стороной наших солдат. Лихой штыковой атаки, например, очень боялись интервенты во время Крымской войны 1854–1856 годов. Именно под такой тактический ход было приспособлено оружие сражавшихся против них русских воинов — трехгранные и четырехгранные игольчатые штыки ружей. В наших пехотных полках отрабатывался тогда специфический удар — сверху в живот с последующим резким опусканием приклада. Полученные при этом повреждения внутренних органов чаще всего оказывались смертельными.
Повышенное внимание к навыкам штыкового боя перешло и в Красную Армию. Ее бойцы проходили во время службы серьезную физическую подготовку, их активно обучали технике штыковой схватки, владению холодным оружием. В 1938 году было выпущено специальное «Наставление по подготовке к рукопашному бою», а уже вскоре, к 1941-му, по итогам боев с японцами на Халхин-Голе и войны с финнами подготовили новые методички с рекомендациями по проведению рукопашной. Здесь рассматривались и варианты боя с противником при помощи ножа, винтовки без штыка и даже вовсе без оружия. А вскоре после начала войны разослали в части наглядное пособие генерал-майора А.А. Тарасова «Уничтожай врага в рукопашной схватке».
«Продвинутые» солдаты вермахта очень быстро убедились, что в ближнем бою русские действуют куда лучше них. Показательный случай произошел уже в первые дни Великой Отечественной: 25 июня выходившие из окружения красноармейцы в районе белорусской деревни Мельники напали на две батареи немецкой дивизионной артиллерии и в рукопашном бою полностью уничтожили их расчеты.
Немцев попросту пугала та ярость, остервенелость, с которой на них бросались русские воины. Сплошь и рядом в качестве «противоядия» против этого страха немцы использовали спиртное, однако хмель далеко не всегда помогал, а порой даже мешал, нарушая координацию движений.
О рукопашных схватках в сопках Мурманской области вспоминает дважды Герой Советского Союза Виктор Николаевич Леонов:
«Быстрее других расчищал себе дорогу Андрей Пшеничных. Худой, жилистый, сильный и верткий, он прыгал, падал, исчезал и тут же появлялся в другом месте. Я увидел Андрея совсем близко, притаившимся за большим камнем. По другую сторону камня два егеря ожидали его появления.
Короткий выпад вперед, затем обманное движение, и вот уже свалился один егерь, сшибленный ударом приклада. Но, падая, он подсек Андрея, и тот растянулся на скользком камне. К нему тотчас же устремился другой егерь.
Рослый егерь уже занес винтовку над распластанным на земле разведчиком. Я не видел, как Андрей птицей метнулся в сторону, но услышал лязг приклада о камень. Винтовка вывалилась из рук егеря, и он нагнулся, чтобы поднять ее. В это мгновенье я прыгнул через камень и ударом приклада автомата оглушил егеря.
— Эй, сзади! — крикнул Пшеничных. Я обернулся и дал очередь из автомата. Преследовавший меня егерь не успел выстрелить…
Все восхищаются Андреем Пшеничных и поздравляют его. Андрея сравнивают с лучшим мастером рукопашного боя Семеном Агафоновым… Немцы избегали рукопашных схваток с нами».
Страшным оружием в руках красноармейцев становились саперные лопатки. О применении их для рукопашного боя говорилось еще в наставлении, выпущенном после финской войны: «Отбивы и удары лопатой производи быстро, слитно и резко. Одновременно с захватом левой рукой винтовки противника быстро сближайся и бей лопатой по голове справа или слева...» Неприятным сюрпризом для немцев стала та виртуозность, с какой орудовали незамысловатым инструментом для земляных работ многие русские солдаты. Они ловко защищались этим импровизированным металлическим щитком от выпадов вражеских клинков, а вот отбить следующий за этим рубящий удар было очень трудно.
Впрочем, немцы на собственном печальном опыте могли убедиться, что в руках «этих отчаянных русских» смертельным оружием может становиться не только «садовый инвентарь», но и многие другие предметы, отнюдь не приспособленные вроде бы для рукопашной.
Показателен случай, произошедший во время боя, разгоревшегося в марте 1945 года в окрестностях немецкого города Нейсе. Когда наша пехота, атакуя, ворвалась в неприятельские окопы, один из бойцов, Василий Ватаман, оказался вдруг на волосок от смерти. Споткнувшись, он неловко упал, а едва успел подняться, на него кинулся немецкий офицер с несколькими солдатами. Кто-то из них выбил из рук Василия винтовку, однако Ватаман моментально вновь вооружился: в качестве импровизированного оружия для ближнего боя он использовал лежавший рядом немецкий боеприпас — фаустпатрон. В наградном листе, подготовленном позднее, командир части написал, что наш боец действовал этой «железякой как дубиной». Сначала Ватаман «припечатал по лбу» офицера, а затем сумел убить фаустпатроном еще около десятка напавших на него немецких солдат.
